Екатерина Петровна Тяпова,
лектор-экскурсовод районного краеведческого музея с. Баган,
обладатель специального диплома «За создание объёмного и
пронзительного образа русской семьи» в номинации «Проза»
областного конкурса «Таланты народные»
Печататься в местной газете «Степная нива» начала с 1968 года, вела тематические полосы: «Культурная жизнь», «Эврика», «Подросток», «Человек и закон». Писала очерки, зарисовки, репортажи, интервью, стихи. Печаталась в областных журналах и газетах, принимала активное участие в подготовке буклетов, брошюр, книг. В 2010 году стала победителем конкурса самодеятельных авторов на приз районной газеты «Степная нива», посвящённого 65-летию Победы в Великой Отечественной войне.
Ушедшие в бессмертие
(очерк)
Уже заросли давно травой некогда перепаханные снарядами поля, где прошла нога русского солдата, выросли плакучие ивы и берёзы над солдатскими могилами… По всей стране поднялись скорбные памятники и монументы славы…
Много лет высказывалась мысль, что все погибшие на войне, независимо от званий, масштабов подвига должны быть названы поимённо. Это время пришло. 17 января 1989 года по многочисленным предложениям государственных учреждений, общественных организаций было принято решение о подготовке и издании в период с 1989 по1995 год Всесоюзной Книги памяти.
Сегодня в краях и областях, в частности Новосибирской, такие книги вышли из печати и находятся в архивах, библиотеках, музеях… В них вписаны имена воинов, партизан, подпольщиков, погибших в годы Великой Отечественной войны с 22 июня 1941 по май 1945 года в боях против гитлеровских захватчиков и с 9 августа по 3 сентября 1945 года в боях против японских милитаристов.
На фотографиях основного фонда нашего музея – совсем постаревшая мать у мраморной плиты с именем родной кровинушки. Она, хлебнувшая лиха войны вместе с детьми, стариками и тысячами таких же женщин, оставленных мужьями и сыновьями вроде бы дома, а оказалось, на переднем крае. На краю…
***
Дарья Тимофеевна Харланова начала провожать своих сыновей на служение Отечеству ещё до войны. Первым ушёл Николай. Вслед за ним, уже на фронт, Александр, Василий, Владимир, Евгений, Леонид… И остался только Ванюшка. Он, притаившись зачастую, наблюдал за матерью.
Повязав голову платком, она подолгу сидела молчаливо. Потом брала большую деревянную лопату и доставала из печи незатейливые бублики для Ванюшки, чугунки с парёнками, вкусную картошку и всё приговаривала:
– Кушай, Ванюшка, за всех кушай, ребята, может, тоже есть хотят.
И всплакнёт: «Как же вы там, мои деточки, ненаглядные…»
Ваня тоже всегда плакал, как только увидит слёзы мамы. Его, меньшого, так любили братья. Леониду было уже 8 лет – это как сейчас Ванечке, когда он появился на свет.
Как и в других крестьянских семьях, дети Харлановых росли не для войны. Работящие, они аккуратно обрабатывали свои посевы махорки и конопли, подсолнечника и гороха, ухаживали за бахчой.
Афанасий и Дарья радовались своим таким ладненьким, таким похожим и в то же время разным сыновьям, да и в селе завидовали, по-доброму, конечно.
Взрослели дети. Уроки на зрелость шли им впрок. Младшие ходили в школу, старшие работали в колхозе, семья была дружной и работящей…
Но началась война. Уходили на фронт сыновья.
…Одна за другой пришли в дом Дарьи Тимофеевны в 1942 году «похоронки» на двух младших сыновей Владимира и Леонида, с короткой записью: «Пропал без вести».
Шли долгие дни, месяцы, годы войны. И каждый день Дарья Тимофеевна ждала весточки от своих родных деточек. Она выходила за околицу, чтобы встретить почтальона. И каждый день с тревогой старалась ещё издали поймать взгляд и прочесть думы этой женщины, на которую война взвалила такую тяжёлую ношу. Сегодня никто не может вспомнить, как звали почтальонку, архивы не сохранились. Хочется назвать – Анисья.
…Когда приходило в дом Харлановых письмо, Дарья Тимофеевна по нескольку раз и вслух, и про себя перечитывала долгожданную весточку. Парни, не привыкшие и дома жаловаться, ободряли мать. Писали, что в победе уверены, что получают письма и рады, что дома всё в порядке. Нет, не писала Дарья Тимофеевна о тех «похоронках», что спрятала даже сама от себя.
А однажды, вернувшись домой, она заметила свежие следы. И ещё не успев понять, чьи они, увидела под притолокой письмо, явно казённое. Замершими руками Дарья старалась быстро открыть конверт. Она ещё надеялась, мысли прыгали.
Это был прямоугольный бланк, на котором чёрным жирным шрифтом значилось: «Извещение».
Слёз, казалось бы, не должно уж хватить, сколько Дарья выплакала за эти годы. Она всё ждала писем от Евгения и Леонида. Без вести всё же… А как давно она не видела Николая! Разве думала она, что провожает своего первенца на войну. А ведь «похоронка» была на него. Дарья медленно опускалась, сползая по дверному косяку, и крик вырвался из груди. Анисья была ещё недалеко. Она услышала, хотела сразу вернуться, но утешать уже не хватало ни слов, ни слёз, да и какие слова найти, подобрать к человеческому горю?
Она всё же вернулась и молча опустилась рядом с Дарьей.
А ведь несколько дней назад Дарья впервые за эти долгие годы улыбнулась, смотря на Ванюшку. А тот с выражением читал новогоднее стихотворение, чётко выговаривая слова: «Бьют часы кремлёвской башни…»
И в третьем извещении лаконичное: «Пропал без вести».
Но жить надо было. Рядом – Ванюша. Дарья поглядывала на спящего Ванечку, топила печь и всё время подходила к окну – взглянуть на дорогу. А когда ждать было невмоготу, накидывала на себя одежду и спешила по истоптанной за эти годы тропинке. Такие тропинки вели почти от каждого дома села в одном направлении. Надежда не покидала…
И дождалась Дарья. Письмо пришло вскоре. Она прочитала: «Ваш сын Харланов Василий Афанасьевич, уроженец с. Вознесенка… боец 217 стрелкового полка, 104 стрелковой дивизии погиб 16 января 1944 года. Похоронен в Ломоносовском районе, Ленинградской области». Крепилась мать. В скорбном молчании, спотыкаясь на ровной дороге, снова и снова спешила навстречу почтальонке.
Анисья как-то и на этот раз обошла её. А вернувшись домой, Дарья обнаружила письмо. На прямоугольном конверте был адрес полевой почты Владимира. Долго мать стояла в оцепенении, держа в руках конверт, она даже подумала, что не будет распечатывать, сердце и руки спорили друг с другом. Строчки сразу поплыли… Дарья слегла… Три дня она не могла подняться. Вернул к жизни Ванечка, который всё сидел около мамы и молча плакал. Слёзы текли из детских глаз и он, грязными руками, потому как сам топил печь и варил картошку, размазывал их по щекам…
Дарья протянула руки к своему ненаглядному дитятке, прижала его голову к своей, и в глазах у неё не было слёз… Только теперь, подойдя к столу и поднеся близко к глазам листок, прочитала: «Ваш сын погиб смертью храбрых 4 апреля 1944 года…» Далее сообщалось, что рота автоматчиков яростно сражалась за клочок родной земли, но фашисты обрушили яростный огонь…
Письма теперь приходили совсем редко. Молилась Дарья Тимофеевна за Александра. Тот старался писать. Потом письма приходить перестали.
Отгоняя тяжкие думы, закусив кончики платка, повязанного по-крестьянски, Дарья шла на взгорок, что за селом.
...Густо разрослась полынья, дорожка, по которой теперь всё меньше ходили, стала зарастать спорышом… Щебетали птицы, блестели листья берёз, колыхал их ветерок. Но всё это как-то было вроде бы не здесь, не с ней…
…Перед взором Дарьи грохотали танки и строчили пулемёты, падали раненые, и в красивом небе она видела гудящие самолёты, видела, как в бой идут уставшие за эти страшные годы войны её дети.
Первая гвардейская стрелковая дивизия, в составе которой воевал Александр Харланов, с тяжёлыми боями, но уверенно продвигалась на запад. Роковая пуля настигла его 25 июня 1944 года.
С войны мать не дождалась ни одного сына.
Ей не верилось, что их нет больше в живых. А дома напоминали листочки большого мужества, в каждом из которых судьба человеческая. Сколько же таких листочков по всей Вознесенке, а в районе? Сейчас насчитываем более 2700. А по всей многострадальной земле?
Каждый год 9 мая размеренно идут баганцы к мемориалу погибшим, идут отдать дань признательности, великого уважения, идут на возложение венков…
Некоторые стоят здесь подолгу. В прошлом году кто-то на плиту, где высечены имена Харлановых, рассыпал веером двенадцать подснежников. Баганцы хорошо знают, что братьев Харлановых шестеро.
Шестеро родных братьев, ушедших в бессмертие.
***
…Лежат в музее пожелтевшие от времени фронтовые письма. Заполнены десятки альбомов, собраны сотни папок о фронтовиках, проведено множество мероприятий. Хочется, чтобы наши потомки от мала до велика знали своих ветеранов. И чтобы на уроках, посвящённых битве за Москву, обороне Ленинграда, сражению на Курской дуге, форсированию Днепра, они помнили имена земляков, рассказывали об их героических подвигах, о тяжёлой женской доле в тылу. Чтобы чувствовали свои корни под гранитными и мраморными плитами обелисков. Ведь именно это – кровную связь и взаимную зависимость поколений и дел, жизней и подвигов – олицетворяют они. Они не просто памятники, они – открытые уроки живым.