Владимир Миронович Рязанов,
г. Куйбышев,
специальный диплом конкурса «Таланты народные» –
«За большую исследовательскую работу
в процессе создания очерков о героях-земляках»
Родился в 1947 г. По специальности инженер-технолог химических производств, сейчас на пенсии. Очерки о героях-земляках, солдатах Великой Отечественной – это плоды долгих поисков и расследований в архивах и музеях длиной в несколько лет. Стал лауреатом областного конкурса «Таланты народные» за цикл очерков о земляках: «Звезда Павла Урюпина», «Из рода Матросовых», «На алтаре Победы», «Судьбе наперекор», «Песня остаётся с человеком», «Желаю вам сплочения и стойкости…», «Солдат Алёша из Таганово», «О себе думали меньше».
Желаю вам сплочения и стойкости…
(очерк)
Ещё до знакомства не покидало чувство, что мы где-то встречались, виделись. Впрочем, не мудрено – мир всегда тесен, а наш городок и тем более.
Мой собеседник – Тырышкин Пётр Иннокентьевич – человек с обычной биографией. Родился он в деревне Старогребенщиково 26 июня 1926 года, и уже в неполные полгода остался без отца, а пятилетним и вовсе круглым сиротой. Потому и с сестрёнкой Александрой воспитывались и жили-были в деревне Свистуново у деда Алексея Ивановича и бабушки Пелагеи Еремеевны. Деревенский мир и природу вокруг познал рано, как и нелёгкий сельский труд. С дедом находился на любой работе сызмальства – на подвозке копен на сенокосе, ухаживал за скотом, работал на огороде, боронил, пасли с дедом скотину. На воспитание мальчика оказали большое влияние четверо дядей, по материнской и отцовской линии – Иван, Афанасий, Владимир, Дмитрий, жившие рядом, которые все погибли потом на войне. До 1940 года учился в школе, по постановлению СНК 1940 года «О трудовых резервах» колхоз послал нескольких подростков обучаться рабочим специальностям в Анжеро-Судженск. Но проучились только год, и началась Великая Отечественная. В ноябре 1941-го отправили всех на эвакуированный из Ленинграда завод № 617, теперь НЭВЗ, где изготавливали в основном военную продукцию. И на подрастающих мальчишек, уже давно считающих, что их место на фронте, была наложена бронь. В военкоматах своего, Заельцовского, района мальчишкам в призыве в армию постоянно отказывали, но бывшие фронтовики надоумили их: «Идите в военкомат другого района».
– Надо сказать, что порыв такой – попасть на фронт – был исключительно у всей тогдашней молодёжи. Не всех, конечно, брали – из-за «брони», из-за нехватки возраста. Но та уловка с военкоматом для нас сработала. Я попал в Омск, в 4-й отдельный танковый полк, где с февраля по август 1945–го обучался на танкиста. По окончании учёбы получили танки и повезли нас в Восточную Пруссию, в район Кенигсберга, 159-й Краснознамённый, ордена Ленина, ордена Кутузова, Полоцкий полк, вернее, 1-я танковая дивизия – резерв Верховного Главнокомандующего, где и прослужил до августа 1949 года.
Как служилось? Некоторые скажут, что было время мирное, однако бывало всякое, и обстановка была полубоевая, уж точно – всегда в напряжении. Учёба была постоянная и бдительность высокая, что не давало никому расслабиться, к тому же возрастало напряжение с бывшими союзниками, по сути – «холодная война», и до горячей – один шаг. Один факт: я не участвовал в боевых действиях, но имею удостоверение участника Великой Отечественной. За зря это не даётся, а нас таких – тысячи и тысячи. Долгое время ещё в Балтийском море разбойничали немецкие подводные лодки с тайных баз, устраивали вылазки недобитые гитлеровцы и на сухопутье, но это так – штрих.
С августа 1949 и по сентябрь 1951 года учился в военно-политическом училище в г. Иваново. По окончании приехал в отпуск на родину, где и встретил свою судьбу, Александру Архиповну, за месяц уговорил пойти в ЗАГС. С тех пор, вот, живём вместе, – кивает на свою супругу, принесшую нам разнос с чаем, и продолжает: – Вырастили дочь Ольгу Петровну, имеем двоих взрослых внучек, Оксану и Татьяну. Правнук Алёша заканчивает десятый класс – спортсмен, футболист…
А потом вновь возвращается к своей памяти: «Поразила тогда, хотя и не удивила, бедность жизни в родных краях, но настрой и духовное состояние моих земляков было на высоте. Скажу ещё – наши войска ни в чём не нуждались – благодаря труду наших людей в деревнях, в провинции, – убеждён Пётр Иннокентьевич.
Потом у него была служба в ГДР, в окрестностях города Лейпцига, в должности заместителя командира танковой роты. Демобилизовался в декабре 1956 года. Потом работа секретарём парткома в совхозах, в «Осиновском», «Ичинском» и опять в «Осиновском», заочно окончил Куйбышевский сельхозтехникум по специальности «зоотехния», работал зоотехником в совхозе «Комсомольский», потом управляющим в родной деревне Старогребенщиково, с 1969 по 1970 год работал секретарём парткома совхоза «Птицевод». С июля 1970 года стал ведущим инструктором горкома КПСС в Куйбышеве, откуда и ушёл на пенсию в августе 1986 года. Своё видение нынешней жизни, что началась с начала 90-х минувшего века (давно ли это было!), излагает по-своему, понятно каждому здравомыслящему.
– Для меня, знавшего положение дел в городе и районе, это сделать вовсе даже не трудно. Взять хотя бы сельское хозяйство, деревню. На начало 90-х в районе дойных коров числилось 26 тысяч голов, теперь же всего 9 тысяч, приплод же от них на прошлый год составил на 100 голов всего 74 телёнка – при таком приплоде никак не восстановить поголовье, если этого, конечно, хотят. Многие хозяйства числятся в районе только на бумаге – площади не засеваются, скота уже ни одной головы нет. Во всём мире сельское хозяйство всегда являлось приоритетом – тут и ссуды, и дотации, защита сельского производителя, у нас только объявили его приоритетным, на что правительством запланирован один процент валового дохода, но, по моему мнению, чтобы иметь какой-то реальный результат в этом направлении, необходимо 12-15 процентов. Ведь деревня – колыбель любого государства, надёжный тыл, благодаря деревне и выиграли войну. Это здоровые и честные воины, талантливые инженеры, рабочие для всех отраслей и добротное продовольствие, сырьё, а отсюда – всё благополучие. А теперь… теперь от полноценных колхозов и совхозов – одни руины, и положение не улучшается.
Сёла обезлюдели из-за обнищания, в первый класс школы ежегодно теперь приходит 3–4 первоклассника вместо 30–40, как раньше, из-за чего школы сокращают, а школа и учитель в деревне, вкупе с сельским производством, всегда были очагом и предметом деревнеобразующим. Ученик, ежедневно учащийся в другом селе, куда его возят на учёбу, уже через год не будет любить малую свою родину, свою деревню – то, с чего начинается патриотизм. Да и сомневаюсь – выгодно ли возить ребятню за 10–20 километров от дома, потому что бензин, содержание шофёра и школьного автобуса обходятся недёшево. Дешевле, наверное, содержать школу и учителей, и ущерб налицо – в воспитании… В городе тоже – только видимость благополучия, от полутора десятка градообразующих производств что осталось? Дальше не буду… вольно или невольно руководством страны и на местах делается всё так, что положение простого человека всё ухудшается. Взять хотя бы пенсионное обеспечение – стыдно за государство. Люди не заслужили такого. Но нам надо жить, выживать, но чувствую – нынешние ненастные для России времена, наверное, из самых худших. Но… надо жить, хотя как – при растущей дороговизне на всё необходимое.
Замечаю на столе у собеседника статью из газеты – интервью писателя В. Распутина с В. Кожемяко, где речь – о могуществе и закате Византийской империи. Собеседник перехватывает мой взгляд: «А как же, мы – наследники Византии… Важно понять каждому, отчего рушатся державы… Потеря стержня души, предательство идеалов, наемное войско на службе, социальное неравенство и потеря веры, непочитание предков и своих корней, потеря бдительности, наконец – всё это поучительно и очень похоже на то, что происходит сейчас в России… Надо учесть, что у России на Западе друзей нет, хотя бы потому, что там генетическая ненависть к православию – никто из христиан с католического Запада не пришёл на помощь Византии, когда она гибла под турецкими ятаганами. Мало того, Христово воинство европейцев (крестоносцы) в 1205 году перед тем само подвергло Византию неслыханному разорению, после которого она так и не смогла оправиться два века… Я, как и многие, служил бескорыстно на благо Родине и родному народу, и не жалею об этом, в партии 60 лет, и партбилета не выбросил…», – заключает Пётр Иннокентьевич Тырышкин свой рассказ о судьбе и стране.